Хроноагент - Страница 137

137

— Наверняка нет. Скорее всего это биороботы.

— Тогда, может быть?.. — Я вынимаю бластер.

— У меня рука не поднимается.

— Да у меня тоже что-то не очень поднимается. Просто я вспомнил то, что нам сказали в напутствие. Когда сочтете нужным, применяйте оружие без колебаний! Возможно, это как раз и есть такой случай? Ведь десять минут назад мы стреляли без всяких угрызений совести.

— Сравнил! Там и по нас тоже стреляли. А эти-то не стреляют. Наоборот, ждут от нас помощи.

— А если это очередная проверка и от нас ждут именно такого решения?

— Похоже, ты стараешься убедить в этом в первую очередь самого себя.

— Да, ты прав.

Мы отходим на безопасное расстояние. Несмотря на принятое решение, не так-то легко реализовать его. А толпа продолжает умоляюще роптать. Отворачиваюсь и палю из бластера вдоль туннеля. Раздается взрыв. Несколько минут мы не смотрим друг на друга и не можем заставить себя обернуться. Наконец я пересиливаю себя. Туннель чист.

— Пошли.

Бластер-дезинтегратор работает чисто, ничего не оставляя от органики, но мне мерещится какой-то запах: не то разлагающихся трупов, не то нечистот. Трясу головой, чтобы избавиться от наваждения, но запах не исчезает. Скоро я замечаю, что и Андрей крутит носом с брезгливой гримасой. Запах усиливается. За поворотом мы видим его источник. Пол туннеля понижается и впереди залит зловонной жижей. Мы осторожно приближаемся и включаем фонари на предельную дальность. Лучи фонарей тонут в зловещих испарениях, густо поднимающихся от коричневато-зеленоватой поверхности. Мы переглядываемся.

— Обхода нет.

— Пойдем. Интересно, а здесь глубоко?

— Думаю, местами нам по уши будет. Наш рост им хорошо известен.

— Да уж, по уши в дерьме! Всю жизнь мечтал об этом… У тебя кислорода на сколько осталось?

— Минут на десять, не больше.

— У меня на пятнадцать. Давай уравняем давление. Мы делим кислород и осторожно двигаемся вперед. Пол постепенно понижается, и очень скоро уровень плотной жидкости доходит нам до пояса. Жидкость напоминает обычное содержимое выгребной ямы, только, кроме характерного запаха нечистот, сильно отдает еще и падалью. К горлу подступает тошнота. Андрей заходится кашлем. Вонь принимает уже почти осязаемый характер. А дно продолжает понижаться. Жидкость доходит уже до груди, когда я замечаю…

— Ты что встал? — спрашивает Андрей.

— Смотри, — указываю я на ряд трубок, торчащих из стен практически на уровне жидкости, метрах в двадцати впереди нас.

— Да… Нырять придется. Брр!

— Этого следовало ожидать. Этого или чего-то еще в этом роде. Я, когда увидел эту лужу, сразу вспомнил “Пикник на обочине”. Помнишь, как там…

— Я не читал этой вещи.

— Да, я и забыл, что ты из другого времени. Но могу сказать, что нам придется круто. Сколько можно, будем пользоваться кислородом, а там…

— Пошли уж, чего тут рассуждать.

Мы вновь двигаемся вперед. Когда до ближайших трубок остается совсем немного, мы погружаемся почти по шею. Трубки начинают светиться.

— Готовься, сейчас придется…

Договорить не успеваю. Начинают работать лазеры. Они бьют на разной высоте: одни почти на уровне жижи, другие сантиметров от десяти до двадцати пяти выше. Мы останавливаемся не только потому, что не очень-то хочется нырять в эту парашу, но и для того, чтобы прикинуть темп стрельбы. Залпы повторяются через пятнадцать секунд. Мы двигаемся вперед, отсчитывая время.

— …Двенадцать, тринадцать, четырнадцать!

Жижа смыкается над головой. Кошмарное впечатление усиливается, когда мы выныриваем. Вся эта вонючая дрянь стекает со лба по лицу и норовит затечь в рот, но утираться некогда. Надо идти вперед, отсчитывая время.

— …Тринадцать, четырнадцать!

Плюх!

— …Тринадцать, четырнадцать!

Плюх!

Внезапно длительность работы лазеров резко возрастает. Они начинают бить партиями, по очереди, во всех направлениях. Непрерывный огонь ведется секунд тридцать. Это прекрасно слышно, пока мы сидим в этой параше с головой. Едва мы высовываемся, отплевываясь, и делаем пять шагов, как вновь трещат лазеры. Лучи быстро приближаются к нам. Мы снова ныряем.

Я нащупываю Андрея и тащу его вперед. Он понимает, и мы двигаемся в “подводном” положении. Длительность работы лазеров снова возрастает, а интервалы между залпами сокращаются настолько, что мы едва успеваем, вынырнув, глотнуть “свежего воздуха”, а точнее, зловонных высококонцентрированных испарений. В конце концов я понимаю, что сознание вот-вот покинет меня. Вынырнув в очередной раз, успеваю показать Андрею на кислородный прибор. Он понимающе кивает, и ныряем мы уже в масках.

Несколько глотков чистого кислорода возвращают меня к жизни. Помня о том, что его осталось крайне мало, я, когда мы вынырнули, снимаю маску. После кислорода атмосфера этой клоаки бьет по носу и по желудку со страшной силой. Слишком поздно до меня доходит, какую я совершил ошибку. Лучи уже приближаются к нам.

Скорчившись на дне, я не в силах сделать ни одного шага. Меня корежит в судорожных усилиях остановить рвоту. Было бы дьявольски обидно в самом конце пути захлебнуться в собственной блевотине и в этих нечистотах. Решаю: пусть лучше разрежет лучом лазера, — и выныриваю. Как раз в этот момент лазеры прекращают работать. Тут уж я даю себе волю. Но не успеваю опростать желудок, как кто-то тянет меня вниз. Это Андрей. Он сохранил больше самообладания и успевает засечь начало работы лазеров. Андрей буквально силой тащит меня вниз.

Пока стреляли лазеры, мы продвигаемся еще метров на десять-пятнадцать. Вынырнув, обнаруживаем, что участок с лазерами кончился, но нас ждет другой сюрприз. Впереди потолок резко понижается и смыкается с поверхностью жидкости.

137